1. Наследники древнего мира [1975 Оммани Ф.

Вводах, покрывающих три четверти поверхности нашей планеты, плавает, ползает, ютится такое несметное множество живых существ, какое мы едва ли можем себе представить. Во всех водоемах Земли - от малых прудов до великих океанов - плодятся, растут, живут и умирают мириады рыб. По числу видов они намного уступают насекомым, но по разнообразию форм и размеров - от крохотных рыбок до пятнадцатиметровых чудовищ - с ними не могут сравниться даже и насекомые. По возрасту это самые древние из всех позвоночных животных, и в течение очень долгого времени они населяли воды, прежде чем некоторые из них отважились выйти на сушу, положив начало длительному эволюционному процессу, который привел к появлению млекопитающих и в конце концов человека.

Однако до сравнительно недавнего времени о жизни рыб, их развитии и поведении мы знали слишком мало. Ведь среда, в которой живут рыбы, совершенно чужда нам, и, хотя они наши родственники, правда очень отдаленные, образ их жизни и весь их облик издавна развивались в направлении, совершенно отличном от нашего. Их развитие и существование всегда определялись водной средой, а вода по своим свойствам резко отличается от воздуха, который нас окружает.

Распространяясь по своему обширному водному царству, рыбы не только размножились в невероятном количестве, но и достигли поразительного разнообразия и причудливости форм. Существуют древние рыбы, прошедшие прямой путь эволюции в сотни миллионов лет,- акулы, скаты, миноги, миксины, рогозубы, африканские многоперы и миссисипский веслонос. Есть рыбы, которые дышат жабрами и легкими, и рыбы, которые могут не только плавать, но и летать или ходить. Бывают рыбы живородящие и рыбы, откладывающие икру. Есть круглые, плоские, торпедообразные рыбы. Есть рыбы, которые не могут существовать самостоятельно. Одни рыбы совершают путешествия за тысячи километров, другие всю жизнь проводят в одной и той же поре. Всего насчитывается 20 000 видов рыб. Возможно, их и больше, но мы пока ничего о них не знаем.

Однако, несмотря на огромное разнообразие, у всех рыб есть общие характерные особенности, связанные с условиями среды, в которой они обитают. И самую главную роль тут играет несжимаемость воды - важнейший фактор, влияющий на все, что живет и движется в водной среде.

Вода определила исходную форму рыб, их способы дыхания, передвижения, питания, размножения и даже, как вы увидите, наделила их особым шестым чувством, каким не обладает больше ни одно животное. Водное царство - его отмели и глубины, температура и течения, населяющие его животные и растительные организмы - предоставляет рыбам самые разнообразные возможности для специализации, и они используют их в полной мере. Жизнь в воде определила и основную окраску рыб, а в самых темных глубинах, куда не проникает свет, у одних рыб развились светящиеся органы, тогда как другие полностью утратили зрение. Как правило, рыбы водятся повсюду, где есть вода, -от горных потоков до океанских глубин и даже подземных рек. В природе редко встречаются водные массы, слишком горячие, слишком холодные или чрезмерно соленые для того, чтобы в них могли жить рыбы. Некоторые рыбы сумели даже приспособиться к жизни во временно пересыхающих водоемах.

ФОРМА ТЕЛА, КАК СРЕДСТВО ЗАЩИТЫ. Пестрая окраска плоского, как тарелка, морского языка делает его совсем незаметным. Днем он лежит неподвижно, зарывшись в песчаное дно, а по ночам выползает на поиски червей и креветок. У живущей среди коралловых рифов рыбы-бабочки двойная защита: яркая, маскирующая окраска с отчетливо видным 'глазком', чтобы обманывать хищников, и ряд колючек на спине, отбивающих всякую охоту глотать эту рыбу. Обитающая на мелководье рыба-еж в случае опасности быстро набирает внутрь себя воду и раздувается так, что проглотить ее невозможно. В этом состоянии она напоминает настоящую подушечку для иголок. Изящный морской конек покрыт костными пластинками, которые, разбивая контуры тела, способствуют маскировке. Морской конек плавает среди зарослей подводных растений, производя волнообразные движения спинным плавником.

Все эти разнообразные места обитания оказали свое воздействие на рыб. Многие из бесчисленных вариаций в их строении, форме тела и плавников - просто видоизменения, которые претерпели рыбы, приспосабливаясь к особенностям окружающей среды. Быстрый ручей и спокойная река заставляют рыб приспосабливаться к различным скоростям течений, а мелкое и глубокое озера -к различным температурным режимам.

Океанские глубины также предоставляют широкий простор для специализации - очевидно, в разных частях Мирового океана сходные, казалось бы, слои на самом деле существенно различаются по химическому составу воды, характеру океанского дна под ними, сезонным изменениям температур. Ко всем этим условиям рыбы приспосабливаются иногда очень хитроумно, так чтобы получать наибольшие для себя блага от окружающей среды.

Раз обосновавшись в определенном месте, не многие рыбы рискуют уходить в другую, чуждую для них обстановку. Сом держится у самого дна, щука - близ поверхности, тропические барракуды живут среди коралловых рифов, тунцы рыскают в открытом океане. Вообще говоря, близкие по родству рыбы обычно обитают в сходных местах, но, конечно, бывают исключения, и в пределах одного семейства нередко можно найти такую же широкую и разнообразную специализацию и морфологические приспособления, как и среди самых разных групп.

Классический пример подобного разнообразия - излюбленная аквариумистами группа южноамериканских харациновых рыб. Харациновые - подотряд для рыб не старый, однако за сравнительно небольшое число миллионов лет виды их достигли поразительного разнообразия по своей форме и характеру питания. Некоторые из них имеют прогонистое тело и своим обликом напоминают щук, другие сильно уплощены с боков и несут широкие анальный и спинной плавники. Есть среди них рыбы с сильно развитой грудью и крупными грудными плавниками, позволяющими им пролетать короткие расстояния над водой. К этому подотряду принадлежит и кровожадная пиранья, и рыбы, питающиеся насекомыми или донными животными, и рыбы, которые, по-видимому, ограничиваются одной растительной пищей.

Однако, несмотря на различия, все харациновые очень близкие родственники и происходят от общих предков. Подобно дарви-новым вьюркам (изолированным на Галапагосских островах и в сравнительно короткий срок образовавшим многочисленные разновидности), харациновые просто очень успешно приспособились к различным условиям окружающей среды.

Место обитания может влиять не только на форму и строение рыбы, нo и на ее окраску. В общем все рыбы окрашены по одному основному принципу: темный верх и светлый низ; но цвет у разных видов разный, в зависимости от того, где они живут. Те, например, что держатся ближе к поверхности, имеют почти всегда синеватый или зеленоватый оттенок; у рыб, живущих на дне или вблизи дна, спина и бока обычно бурые, а у населяющих океанские глубины, куда не проникает свет, окраска нередко черная.

Форма и строение, однако, зависят в основном от особенностей питания, именно этим определяются наиболее значительные видоизменения у рыб. Больше всего времени и сил рыбы тратят на поиски корма, и именно характер пищи приводит к развитию соответствующих зубов и других оригинальных по форме приспособлений.

Подобно всем животным, рыбы питаются самой разнообразной пищей. Есть среди них строгие вегетарианцы, но гораздо больше плотоядных, причем есть первично плотоядные, которые поедают растительноядных животных, и сверхплотоядные, поедающие других плотоядных. Некоторые рыбы питаются только падалью, а многие всеядны. Немалое число рыб кормится планктоном, пропуская огромное количество воды через рот и жаберные тычинки, чтобы отцедить мелкие организмы, плавающие в верхних слоях воды. Наконец, есть рыбы, которые высасывают тканевые жидкости и кровь из тела других рыб.

Несмотря на огромное разнообразие употребляемой рыбами пищи, в общем их можно назвать типично плотоядными животными. Растительноядных видов совсем немного - среди них Epigeichthys, некоторые виды карповых и рыб-попугаев.

Рыбы-попугаи высокоспециализированы, передние зубы у них преобразовались в подобие клюва, которым они отщипывают кусочки растений, а часть зубов отодвинута назад и усеивает глотку, так что пища истирается о них на мелкие частицы. Хотя это замечательное зубное оснащение больше всего подходит для питания растениями, некоторые виды рыб-попугаев успешно используют его и для другого рода пищи, отщипывая и перемалывая куски кораллов или дробя моллюсков.

Чтобы обеспечить себе постоянный источник пищи в водоемах, особенно в море, человек должен обратить особое внимание на растительноядных рыб. Их сравнительно небольшие запасы, вероятно, можно пополнять по мере потребления, возобновляя растительность, какой питаются эти рыбы, подобно тому как засеваются пастбищные земли для коров, овец и другого домашнего скота. Растения - самые эффективные трансформаторы энергии солнечного света, от которой зависит вся жизнь на Земле, и однако даже растения используют всего лишь около трех процентов доступной им солнечной энергии. У животных, питающихся растениями, эффективность такой трансформации неизмеримо ниже, а в конечных звеньях цепи питания процент ее совсем мал: животные, поедающие растительноядных животных, несомненно, более расточительны в отношении энергии солнечного света, чем животные, которые питаются только растительной пищей. Поэтому у человека пока еще мало надежд, что он сумеет обеспечить в океанах воспроизводство такого количества рыбы, которое могло бы идти в сравнение с количеством пищи, производимой на земле.

Но один вид корма океаны производят в исключительном изобилии, им питается, пожалуй, большинство рыб. Это планктон, первопища моря. Составляют его мириады растений (фитопланктон) и животных (зоопланктон), среди них множество одноклеточных организмов микроскопической величины, облаками рассеянные в воде. Подсчитано, что годовой урожай планктона в таких районах, как Северная Атлантика, - около двух с половиной тонн с гектара (средний урожай сена на плодородных почвах -до четырех тонн). Тем не менее общее количество растительной массы, производимой всеми океанами, намного превосходит количество растений суши, ведь океаны занимают гораздо большую долю земной поверхности. Общая годовая продукция фитопланктона оценивается примерно в 500 миллиардов тонн. Значительная часть его потребляется зоопланктоном, а рыбы в свою очередь поедают и то и другое. Поскольку планктон распределен в верхних слоях воды, рыбы эти в большинстве своем пелагические, то есть обитают в толще воды. Многие пелагические рыбы, такие, как сельдь, менхэден, анчовета, мойва и другие, передвигаются обычно большими стаями. Есть среди них и нестайные рыбы, наиболее примечательна крупнейшая из живущих ныне рыб - китовая акула, она достигает 18 метров в длину. Из речных рыб планктоном питается миссисипский веслонос.

Чтобы выуживать планктон, рыбам необходимо какое-то сито, и оно у них появилось в виде плотно прилегающих друг к другу отростков, так называемых «жаберных тычинок». Тычинки прикреплены к жаберным дугам впереди жаберных лепестков и представляют собой простые или ветвистые выросты, расположенные рядами, как зубья гребенки. Их частота и строение определяют величину и характер вылавливаемого планктона, подобно тому как размер ячей невода определяет, какую рыбу им можно поймать. Чтобы добыть себе корм, почти все потребители планктона плавают с открытым ртом и оттопыренными жаберными крышками, процеживая сквозь жабры огромное количество воды. Планктон осаждается на жаберных тычинках, вода вытекает сквозь жаберные щели, а пища через глотку проходит в пищевод и попадает в желудок.

Поскольку рыбы, питающиеся планктоном, наиболее многочисленны и, как правило, довольно мелки, они служат основной пищей для хищных рыб, таких, как луфарь, морская лисица, гигантский тунец (По-видимому, автор имеет в виду синего, или обыкновенного, тунца. - Здесь и далее примечания редактора.) и другие. Луфари особенно славятся своей кровожадностью: нередко приходилось наблюдать, как они набрасывались, очевидно лишь ради удовольствия, на косяк сельдей или менхэденов и оставляли за собой густой кровавый след. Профессор С. Ф. Берд, главный уполномоченный по промысловому рыболовству США, утверждал, что в пору их наибольшего изобилия луфари каждое лето уничтожают только у южного побережья Новой Англии не менее 1200 миллиардов рыб, - утверждение это трудно проверить, но тем не менее оно показывает, какое сильное впечатление может произвести стая хищных луфарей даже на трезвый ум ученого.

Морская лисица едва ли менее страшный хищник. Эта акула отлично приспособлена для охоты: своим очень длинным хвостом она бьет как кнутом и сбивает добычу, мелких стайных рыб, в плотную кучу и потом, уже не торопясь, поедает их.

НЕОБЫЧНАЯ АДАПТАЦИЯ. ХИАЗМОДОН. В море на больших глубинах корм встречается не на каждом шагу и его нельзя упускать. Хиазмодон в состоянии проглотить добычу больше самого себя, при этом у него сильно растягивается желудок, а сердце смещается в сторону. Заглатывает он свою несоразмерную жертву с помощью подвижных глоточных зубов. РЫБА-ЛИСТ. Рот плотоядной рыбы-листа из бассейна реки Амазонки хорошо приспособлен для удовлетворения ее чудовищного аппетита. Из нормального положения (вверху) он может в виде трубки выдвигаться вперед и втягивать добычу наподобие пылесоса. Пятисантиметровая рыба-лист съедает за год не менее 1000 гуппи, рыбок длиной в два-три сантиметра.

Крупные рыбы, объект спортивной охоты, тоже в большинстве своем хищники, как и большая часть важных промысловых рыб моря. Когда атлантический тарпон попадает на крючок, он борется с яростью тигра, а так как рыба эта может достигать двух с половиной метров в длину и весить до 150 килограммов, зрелище производит сильное впечатление. Еще крупнее черный марлин, длина его четыре с половиной метра, вес почти полтонны. И самая крупная рыба среди них, синий тунец, весит более 800 килограммов; родственник его, желтоперый тунец, - важный объект рыбного промысла в Тихом океане.

Зубы хищных рыб представляют собой иногда страшное оружие. Зубы пираньи, например, остры как бритва. Зубы белой акулы с пильчатыми краями напоминают ножи для резки мяса. У других рыб зубы похожи на иглы и служат главным образом для того, чтобы покрепче ухватить жертву.

Очень массивные зубы североатлантической полосатой зубатки, австралийской рогатой акулы и ската-орляка предназначены для дробления раковин моллюсков.

Другие рыбы, которые тоже питаются моллюсками, например треска, вовсе не утруждают себя разгрызанием добычи, а просто глотают ее целиком, предоставляя желудку дальнейшую заботу о ней, когда створки раковины раскроются. Тем самым они невольно оказывают большую услугу ученым, так как в желудках этих придонных обитателей нередко обнаруживают такие виды моллюсков, которые иначе трудно было бы найти.

Рыбы, разыскивающие корм на морском дне, могут быть как плотоядными, так и растительноядными, но во взрослом состоянии это чаще всего хищники. Одни из них поедают все что угодно, другие очень разборчивы в пище. У всех рыб, хищники ли это, ведущие охоту у самой поверхности воды, или придонные рыбы, челюсти хорошо приспособлены к определенному образу жизни. Они могут быть даже выдвижными - у рыбы-листа, например, которая втягивает в себя жертву целиком.У некоторых рыб (кефаль и северная доросома) челюсти приспособлены к тому, чтобы просто всасывать со дна жидкий ил и пропускать его через желудок и кишечник, где из общей массы извлекается и усваивается все, что может быть усвоено, - растения и животные или их остатки.

ОЗЕРО ЗИМОЙ. В зимнее время температура воды большинства озер умеренного пояса сравнительно однородна, от 4° С вблизи дна до точки замерзания у скованной льдом поверхности. Почти одинаковая низкая температура заставляет рыб держаться иных глубин, чем летом. Кошачьи сомы и быкоглавы зимуют на мелководье; большеротые окуни и синежаберник уходят в толщу воды и почти ничего не едят. Сиги не теряют своей активности и держатся на том же уровне, что и летом. Резвый кристивомер и обыкновенный окунь все так же плавают в поисках корма на любой глубине.

За исключением немногих рыб, например карпа и рыбы-попугая, которые пережевывают пищу, большинство донных рыб глотают ее целиком, что приводит иногда ко всякого рода казусам. Нередко в желудках таких рыб находят неповрежденных крабов, морских ежей и других колючих животных.

Разумеется, рыбы всегда предпочитают скапливаться в местах, где много подходящего корма. Вот почему как донные, так и живущие у поверхности рыбы водятся преимущественно вблизи побережий - там и планктона и донной живности гораздо больше, чем в глубоководных частях океана. Равным образом и хищные рыбы следуют всегда за стаями рыб, которыми обычно питаются. Конечно, и характер имеющегося в различных местах корма тоже оказывает большое влияние на распределение рыб. Те из них, что едят мягкую пищу вроде червей, держатся около илистого дна, а предпочитающие таких моллюсков, как гребешки и сердцевидки, будут обыскивать песчаное дно.

Но что же, кроме этого, мешает рыбам свободно странствовать по всем частям Мирового океана? Что преграждает им путь?

Обычно мы думаем, что в море нет никаких преград и что любая рыба морей умеренного пояса, вроде трески или сельди, может беспрепятственно плавать по всему континентальному шельфу и проникать в другие климатические зоны. Однако треска никогда не появляется южнее Британских островов в восточной Атлантике и побережий штата Виргиния в западной, а сельдь не заходит намного южнее Ла-Манша и мыса Код. По мере продвижения от умеренных широт к тропикам число видов рыб непрерывно возрастает, а количество особей уменьшается - то же мы наблюдаем и среди наземных животных.

Неограниченному распространению животных в морях препятствуют вполне определенные барьеры. Самый очевидный и важный среди них - температура, и границы, какие она устанавливает в океанах, обозначаются на картах как линии равных температур, или изотермы.

По сравнению с сушей в водоемах любого размера амплитуда температурных колебаний невелика. В океанах она обычно не превышает 14° С Самые теплые моря земного шара - Красное море и Персидский залив, где температура доходит до 30° С, самые холодные - в Арктике и Антарктике (для них вполне обычна температура -2° С). На земле же крайние значения температур могут быть от - 88° С на Антарктическом материке до 58° С в Северной Африке, в Сахаре.

За исключением высоких широт и холодного времени года, температура воды падает от поверхности, где она всегда самая высокая, но падение ее происходит неравномерно. В любом достаточно обширном водоеме на определенных глубинах существует «термоклин», или слой температурного скачка, где температура быстро понижается на сравнительно коротком расстоянии. Ниже термоклина температура мало меняется на протяжении всего года.

В небольших водоемах сезонные изменения температур, конечно, значительнее, чем в океанах, хотя очень редко достигают амплитуды температур окружающего воздуха. На дне, если только в зимнее время водоем не промерзает целиком, температура редко падает ниже 4° С

От тропиков до полюсов рыбы живут при любой температуре, но больше всего их водится в умеренных широтах с температурой воды примерно от 6 до 20° С. Большинство рыб могут вынести колебание температуры в 7 - 8°, если перепад не слишком резок. Икра и молодь, конечно, более чувствительны к таким колебаниям, чем взрослые рыбы, которые нередко заходят в места, слишком теплые или слишком холодные для рыб на ранних стадиях развития.

Итак, существуют широкие температурные пояса, каждый со своими видами рыб, которые лучше всего растут и размножаются в его пределах. И в каждом из этих поясов по всему земному шару живут почти одни и те же виды.

ОЗЕРО ЛЕТОМ. Летом поверхностные слои воды прогреваются от теплого воздуха, а придонные остаются холодными. Постепенно в озере устанавливается термоклин - зона, где происходит быстрый переход от теплых вод к холодным. Обыкновенные и большеротые окуни, а также синежаберник держатся в теплых верхних слоях, питаясь насекомыми и мелкой рыбой, кошачьи сомы и быкоглавы разыскивают корм на илистом дне верхних склонов озера, а сиги остаются ниже термоклина, где температура и давление наиболее для них благоприятны. Кристивомер предпочитает холодные воды вблизи дна.

То же самое можно сказать и об организмах, которыми рыбы питаются. Планктон распространен по всему Мировому океану в поясах сходных температур, но если планктонные организмы попадут в неблагоприятные широты, многие из них погибают.

Между изотермами 20° С, проходящими по обе стороны экватора, расположен тропический пояс со своим особым рыбным населением. К северу и югу от него лежат умеренные пояса, северный и южный, а между изотермами 20 и 12° С протянулась переходная зона, где количество тропических рыб постепенно уменьшается и их сменяют рыбы умеренных широт. Именно здесь, в субтропическом поясе, у западных побережий материков встречаются огромные косяки пелагических рыб.

К северу от изотермы 12° С - довольно резкий переход к рыбам наших умеренных морей, омывающих северную часть США, Канаду и север Европы. Так как эту зону пересекают мощные океанские течения, данная изотерма проходит не в широтном направлении. Зато она очень ясно обозначает границы районов крупного промыслового рыболовства, где многие европейские страны с начала XVI века вылавливали придонных рыб - треску, палтуса, пикшу.

Границы температурных поясов непостоянны. Временами они могут резко смещаться. Иногда такие перемены благоприятны для человека. В начале нынешнего столетия, например, произошло общее потепление Северной Атлантики, в особенности у Полярного круга, что привело к заметному увеличению численности трески у Медвежьего острова, близ Гренландии и у северных берегов Норвегии и положило начало промыслу трески в этих районах.

Бывают, однако, и такие времена, когда изменение температуры оборачивается для рыб настоящей катастрофой. В 1882 году , важный промысел хохлача у южных берегов Новой Англии был буквально уничтожен внезапными и значительными изменениями гидрологического режима. По всей вероятности, во время необычайно сильных штормов, которые в ту зиму часто свирепствовали в этом районе Атлантики, ко дну устремилась слишком холодная вода. Примерно полтора миллиарда мертвых хохлачей всплыло на поверхность океана, и общая катастрофа была такова, что рыбный промысел не мог возобновиться там еще многие годы.

Во время необычайно холодных зим в Техасе мелководные лагуны иногда настолько охлаждаются, что погибает большая часть живущих в них рыб.

А близ берегов Перу подобные катастрофы происходят довольно регулярно, хотя объясняются они не только изменениями температур, но и резким падением запаса питательных веществ или солености воды. Основным поставщиком биогенных веществ в этот район служит Перуанское течение, идущее на север близ западных берегов Южной Америки. Исключительное богатство этого течения объясняется прежде всего подъемом холодных вод с глубин океана, что вызвано главным образом преобладающими здесь ветрами, которые отгоняют от берега поверхностные воды. Планктон буйно плодится в этих холодных, изобилующих пищей водах и в свою очередь служит богатым кормом для рыб, особенно анчоветы (перуанского анчоуса), которая водится здесь в таком количестве, что за последние годы Перу завоевало мировой рынок по сбыту рыбной продукции, экспортируя ежегодно более четырех с половиной миллионов тонн этой рыбы.

Выпадают, однако, годы, когда ветры слабеют и не гонят поверхностные воды от побережья. В это время (в дни Эль-Ниньо, как называют их перуанцы) подъем холодных вод слабеет и верхние слои прогреваются сильнее, чем обычно. Питательные вещества быстро истощаются, и планктон начинает гибнуть. Миллионы рыб, которые им питались, тоже погибают от голода, и наконец гибнут миллионы кормящихся рыбой птиц. Груды гниющих рыбьих и птичьих трупов загромождают берега на сотни километров, а безжизненное море становится грязным от разлагающегося планктона.

Подобные же бедствия время от времени случаются у западных берегов Австралии, в Мексиканском заливе и у берегов Африки. Вызывает их внезапное бурное размножение огромных масс планктона - так называемое «красное цветение». Такие катастрофы приобрели широкую известность во Флориде, где порой в разгар туристского сезона пляжи на многие километры бывают завалены мертвой рыбой. Покраснение воды, отчего это явление и получило свое название, вызвано буйным размножением динофлагеллят, крохотных одноклеточных водорослей, входящих в состав планктона. Красное цветение известно во всем мире и начинается в пору жарких безветренных дней, когда поверхность моря прогревается сильнее обычного. В этой почти неподвижной воде динофлагелляты необычайно благоденствуют на некоторых солях, в особенности фосфатах, скапливающихся у поверхности моря. Все обычно думают, будто рыбы гибнут просто от удушья, из-за того, что планктон забивает им жабры. На самом же деле динофлагелляты выделяют токсины, смертельные для многих видов рыб. Красное цветение или нечто подобное могло быть причиной массовой гибели рыбы в Аравийском море в 1957 году, о чем сообщало плававшее там советское научно-исследовательское судно. Миллионы мертвых рыб всплыли на пространстве в 200000 квадратных километров между Северной Африкой и Индией.

Это естественные морские бедствия, и изменить тут человек ничего не может. Но часто не менее грозные, хотя и не такие явные, потери несут наши пресноводные рыбы из-за бездумного загрязнения рек промышленными и неочищенными сточными водами. Значительные изменения в составе воды, где плавает рыба, могут иметь серьезные последствия для всего водоема. Катастрофы, которые при этом случаются, должны напоминать нам о том, что биологическое равновесие в водах земного шара часто бывает неустойчивым и что хотя мы еще и радуемся богатству рыбных запасов, многим и многим миллионам рыб, но ведь эти же рыбы и погибать могут тоже миллионами.