От автора

В этой книге рассказывается о рыбах, населяющих безбрежные просторы открытого океана. Некоторые из них — сайра, тунцы, палтусы, макрурусы — уже используются рыболовством, в том числе отечественным, и хорошо знакомы большинству потенциальных читателей по крайней мере в виде кулинарных полуфабрикатов или консервных изделий. Другие — летучие рыбы, меч-рыба, марлины, акулы — довольно часто упоминаются в научно-популярной литературе, описаниях морских путешествий и даже в художественной прозе (достаточно вспомнить хотя бы такие произведения, как «Моби Дик» Г. Мелвилла или «Старик и море» Э. Хемингуэя). Впрочем, доля этих общеизвестных видов невелика, и подавляющее большинство океанических рыб пока остается в сфере интересов одних только специалистов-ихтиологов, профессионально занимающихся их исследованием. К этому нужно добавить, что рыбы открытых вод Мирового океана в целом изучены несравнимо хуже, чем те, которые обитают в прибрежной зоне, а обобщающих сводок по ним до сих пор вообще не существует. Таким образом, в отличие от «нормальной» последовательности событий (сначала научное обобщение, а уж затем его популяризация) эта научно-популярная книга предшествует появлению специальной сводки, что, естественно, налагает на автора особую ответственность. Ведь совсем не просто одновременно удовлетворить запросы как широкого круга любителей природы, так и лиц, специальные интересы которых в той или иной мере соприкасаются с океанической ихтиологией, — биологов, океанологов, моряков, работников рыбной промышленности.

Наука, которой я занимаюсь, называется океанической ихтиологией. Это значит, что предметом моего исследования служат рыбы, живущие там, где берегами, как говорится, даже не пахнет. Для сбора любой информации по этим рыбам необходимо идти в открытое море, и поэтому довольно значительная часть моей жизни - в общей сложности около шести лет — прошла в дальних плаваниях. Позади остались 18 экспедиций па судах разного класса и назначения — еще в студенческие годы я первый раз вышел в океан на борту маленького логгера «Изумруд» (ото было в мае 1953 г.). Потом, уже будучи сотрудником Академии наук СССР, сделал 10 рейсов на легендарном «старом» «Витязе» (в начале своей карьеры я занимал на нем должность лаборанта в постоянном плавсоставе), работал на других научно-исследовательских кораблях — «Академик Курчатов», «Дмитрий Менделеев», «Рифт», «Профессор Месяцев», «Профессор Щтокман», а иногда и на промысл овых судах. Мне довелось побывать в Тихом, Атлантическом и Индийском океанах, пересечь все меридианы и почти все, кроме расположенных за Полярными кругами, параллели (с или быть совсем точным, все параллели между 64° с. ш. и 62° ю. ш.). С большим трудом преодолеваю искушение перечислить здесь те далекие порты и экзотические острова, куда заносила меня благосклонная фортуна...

Почему я стал ихтиологом-«океанистом»? В выборе профессии немалую исходную роль сыграли, конечно, любовь к природе и интерес к миру животных — качества, унаследованные мной, надо думать, от отца — физиолога по специальности и натуралиста по складу характера, до конца своих дней сохранявшего в душе чувство искреннего восхищения всеми проявлениями жизни. В пору моей юности он был необоснованно обвинен в тяжелых грехах и изолирован от общества и семьи, но тем не менее сумел, хотя и косвенным путем, сильно повлиять на мою судьбу после окончания средней школы: его тогдашнее положение в сочетании с моими склонностями к природоведению определило мое поступление не на желанный биофак Московского университета, а во «второсортное», как тогда многие считали, учебное заведение — на ихтиологический факультет Московского технического института рыбной промышленности и хозяйства (злые языки называли его «единственным провинциальным вузом в столице»). Когда выявилась сфера моих главных интересов - меня с самого начала влекли систематика рыб, фаунистика и зоогеография, - встал вопрос о выборе между морями и водоемами суши. Это было трудным делом. Уже после первого своего рейса (шесть месяцев па «Изумруде» в дальневосточных морях) я хорошо осознал, что настоящего моряка из меня не выйдет. Достаточно сказать, что, находясь в плавании, я почти каждую ночь вижу во сне зафиксированные памятью картины дорогого сердцу среднерусского ландшафта. Кроме того, мне была хорошо известна «морская болезнь» — в детстве я укачивался при езде па любом транспорте. Эта почти забытая слабость снова проявилась при первом же выходе в море. В ту ночь, помнится, я настолько изнемог, что решил незамедлительно поставить крест на контактах с чуждой мне стихией: «Сойду на берег при любой возможности и уйду оттуда пешком, если не найдется способа выехать сухим путем». Тем не менее мой, как оказалось, окончательный и бесповоротный выбор был сделан в пользу морей, и основывался он главным образом на значительно большем разнообразии их ихтиофауны по сравнению с пресными водами средних широт. В то время я мечтал о работе на Дальнем Востоке, представлявшейся мне пределом желаний. Действительность, однако, вскоре превзошла все ожидания: в 1955 г. проф. Т. С. Расе привлек меня к службе на «Витязе», и с этого самого момента я остаюсь по сей день сотрудником одного и того же научного учреждения - Института океанологии им. П. П. Ширшова Академии наук СССР.

Начало моей самостоятельной научной деятельности совпало с проведением МГГ — Международного геофизического года (1957-1958), когда советские океанологические исследования распространились на весь Мировой океан и практически впервые в истории отечественной науки охватили его тропическую зону и Антарктику. Первым объектом моего изучения также стала одна чисто тропическая группа океанической ихтиофауны — летучие рыбы, от которых я, по-моему достаточно логично, перешел к исследованию других рыб, обитающих в верхних горизонтах водной толщи (иначе говоря, в эпипелагиали). В экспедициях мне с самого начала нередко приходилось иметь дело и с рыбами глубоководной пелагиали, которые мало-помалу тоже всерьез вошли в сферу моих специальных интересов. Именно тогда, в конце 60-х годов, мой друг и коллега Виктор Макушок определил мою активность пророческим, как впоследствии оказалось, изречением: «Твоя эпипелагиаль скоро распространится до самого дна». Тогда это казалось мне невероятным, но вскоре я действительно предпринял несколько экскурсов вглубь, затем заинтересовался рыбами, живущими над материковым склоном, а спустя еще 10 лет сосредоточился главным образом на исследовании видов (в том числе настоящих донных), населяющих подводные поднятия в открытом океане.

Сейчас можно подвести некоторые итоги. В результате всех этих исканий и переключений с одного объекта на другой мне и вправду довелось непосредственно иметь дело с самыми разнообразными океаническими рыбами, начиная от выскакивающих из воды в воздух и кончая обитающими у грунта на ложе океана. В подтверждение этому укажу хотя бы, что описанные мной 82 новых вида принадлежат к 24 разным семействам.

Не скажу, однако, что я с самого начала ощущал четкую логическую связь между разнообразными объектами своего исследования. Мои представления о «единстве противоположностей» рыбного населения открытого океана складывались исподволь и постепенно, и я до недавнего времени не испытывал никакого желания выразить их в печатной форме. Однако в 1982 г. оргкомитет 4-го конгресса европейских ихтиологов пригласил меня выступить на пленарном заседании с большим 40-минутным докладом, основанным на «советских ихтиологических исследованиях в океане», причем конкретный предмет сообщения я должен был выбрать сам. Учитывая состав аудитории (ведь в Европе не так много ихтиологов всерьез занимаются океаническими рыбами), я решил, что для слушателей будет интересна не узкоспециальная, а более широкая тематика, и подготовил доклад под непомерно длинным названием «Океанская ихтиогеография: попытка рассмотреть распространение и происхождение пелагических и донных рыб, обитающих за пределами шельфа и неритической зоны». Этот обзорный доклад был зачитан на первом заседании конгресса в Гамбурге, и основные его положения нашли развитие в этой книге.

Итак, личное знакомство с преобладающим большинством «действующих лиц» этого произведения в какой-то мере служит оправданием моей попытки рассказать в нем о всей пестрой по составу «компании» рыб, объединяемой совместным проживанием в том большом многоквартирном доме, за который можно принять полный объем воды открытого океана. Результаты, непосредственно полученные мной, составляют, однако, незначительную часть фактических данных книги. Она основана главным образом на материалах многочисленных специальных публикаций, цитировать весь список которых в произведении популярного жанра просто невозможно. Главные сборники и обзорные работы, полностью или частично посвященные океаническим рыбам, перечислены, впрочем, в конце книги, и заинтересованный читатель может использовать эту библиографию для более глубокого ознакомления с предметом.

Мой опыт популяризатора невелик (несколько статей в журнале «Природа» плюс участие в авторском коллективе тома «Рыбы» из серии «Жизнь животных»), и я, по правде говоря, всегда считал себя не очень пригодным к такого рода деятельности. Сознаюсь, что работа над этим произведением никогда не была бы начата без поддержки и одобрения моих коллег по Лаборатории океанической ихтиофауны Института океанологии АН СССР и не была бы закончена без постоянной помощи О. В. Париной, в энтузиазме которой я всегда находил твердую опору. Рукопись прочитана В. Э. Беккером, В. Г. Нейманом, К. Н. Несисом, Ю. А. Рудяковым и Ю. И. Сазоновым, высказавшими критические замечания и советы, направленные на ее совершенствование. Г. Н. Похиль-ская, В. М. Чувасов и Л. В. Шестакова оказали мне большую помощь в оформлении текста и иллюстраций. Всем им я выражаю глубокую и искреннюю благодарность.